Родион Тристан. Вообще-то он не должен был выжить

Вообще-то он не должен был выжить. В это не верили, ни те, кто самоотверженно тянул раненного 23-летнего парня из-под огня, ни врачи в Мечникова, которые сшивали его по частям. Его мозг нашпигован осколками разрывной пули, его череп собран из оставшихся фрагментов. Одного глаза не было вовсе, а от второго остались ошметки. И денег на дорогостоящее лечение не было тоже. И шансов получить статус участника боевых действий и компенсацию за ранения тоже никаких. Ведь он не стоял в милицейской форме под Верховной Радой, он пострадал от разрывной пули снайпера ЛДНР. Той самой, запрещенной пули, которая попала в автомат бойца и разорвалась. Он — доброволец Правого Сектора, воевавший на самом передке. Поэтому НИКАКИХ денег ему не положено.

Вообще-то его зовут Родион, позывной — Морок. Но все в Мечникова и в офтальмологической клинике называют его исключительно по фамилии — Тристан. И его знают там практически все, потому что пациент — ходячее чудо. Вначале врачи с удивлением обнаружили, что у коматозника уцелели глазные нервы. И начали спасать ему остатки глаза из оставшихся ошметков.

Потом побратимы с передовой и местные волонтеры собрали деньги на глазной протез. Его пока не видно за грубыми стежками а-ля Франкенштейн. Но он есть, прикрепленный к мышцам уничтоженного глаза. Врачи говорят, что парню можно сделать пластику, убрав шрамы и вместо уродливого провала у него будет глазной протез, который будет двигаться, как живой глаз. А это важно, ведь ему жить еще, с девушками знакомиться, семью завести нужно, рассуждали медики, глядя на безнадежного коматозника в реанимации Мечникова.

А потом Тристан удивил всех еще раз. Потому что, несмотря на осколки в мозгу, он вышел из комы в трезвом уме и доброй памяти. Оказалось, что безнадежный пациент говорит на трех языках и имеет образование юриста. Чтобы спасти остатки зрения, речь идет о 20, а если повезет, то 30 процентах, ему сделали серию сложнейших операций на глазу, врубив все внутренние ресурсы, чтобы обеспечить Тристана медикаментами. Но этот запас давно истощился и волонтеры сбились с ног, пытаясь найти деньги для спасения добровольца.

Сейчас за спиной у Родиона Тристана только побратимы с передовой, днепропетровские волонтеры и пара друзей, с которыми он начал юридическую практику в Киеве, а потом бросил ее, чтобы пойти на фронт.

Он прослужил на передке три месяца, когда его накрыло снайперским огнем. А теперь его мама сбилась с ног, пытаясь достучаться до чиновников и получить какую-то помощь на лечение сына, как у бойцов Вооруженных Сил. Но украинские чиновники везде отвечают, что «не положено».

Мама — бывшая жительница Донецка, переехавшая в сельскую глубинку Черниговской области. В Донецке осталась практически вся родня, которая тоже ничем не поможет. Не только потому, что нечем.

А пока мама бегала в поисках помощи, в Верховной Раде утвердили в первом чтении закон, который гарантирует прощение боевикам ЛДНР, стрелявшим в ее сына запрещенными разрывными пулями. А заодно гарантирует им невиданные властные полномочия.

Пока мама Радиона выпрашивала чертов статус участника боевых действий, президент Украины решил подарить этот статус пострадавшим от взрыва гранаты милиционерам.

Я не спорю — милиционеры стали случайными жертвами идиота с гранатой. Но Тристан Родион с позывным Морок — это не случайная жертва — это человек, который пошел защищать родину сознательно. И вот ему от родины не положено НИЧЕГО. Поэтому все планы врачей на лечение и пластику лица зависят только от нас с вами.

Если не можете помочь деньгами, напишите на страничку мамы Родиона, Tatyana Tristan, или сестры, Anna Trystan. Они передадут все, что напишите, и от этого тоже станет легче.

Впрочем, я почему-то уверен, что с Родионом будет все хорошо. Потому что мы, украинцы, своих не бросаем, даже если на этих своих плевать всей полноте государственной власти.

Приватовская карточка для помощи: 5168 7556 0511 1893, Тристан Татьяна Викторовна.

Александр Курбатов, sprotiv.org

Коментарі

коментарів

Дата публікації: 6-09-2015 12:33 |  переглядів