Свідчення Наталії Власової про тортури російських терористів з мгб днр

«...ночью привезли в Изоляцию – это была тайная тюрьма МГБ ДНР, это место называли фабрикой смерти, шефом ее был Евдокимов. В какой-то момент я тоже просила, чтобы меня застрелили при попытке к бегству, но нет – Евдокимов отвечал, что должна страдать. Я долго не знала, кто это такие и где я нахожусь, для меня это были безжалостные бандиты. У этих бандитов явная патология, это садисты в строгом клиническом смысле этого слова, ничего даже рядом стоящего с законностью там близко не прослеживалось.

Кроме как маньяки у меня язык не поворачивается назвать их по-другому, потому как получать удовольствие от причинения боли голой связанной женщине и проделывание всякого рода извращений – не каждый человек на это способен, а уж тем более офицеры и сотрудники госструктур.

Евдокимов лично пилил мне зубы напильником, выкручивал соски и пытался засунуть бутылку во влагалище. Напомню – он у нас потерпевший. Тем временем его архаровцы наносили внезапные удары с разных сторон. По большей части в пыточной части участвовали не они, а сотрудники УБОП, которые тоже не уступали в своей изощренной циничной жестокости.

Они раздевали, связывали скотчем, обливали водой и подключали ток. Если недостаточно кричала, они увеличивали разряд тока и удары становились более остервенелыми. Им нужна была реакция, это я не сразу поняла и когда кричала достаточно громко – слышала удовлетворенные голоса. На пытках еще присутствовал доктор и когда я потеряла сознание, он нашатырным спиртом привел меня в чувство. Потом на следующих пытках меня еще не успевали раздеть и положить на этот стол БДСМ, как он спешил засунуть мне в нос ватку с нашатырем. Им тяжело дышать, когда и так недостаток кислорода.

После пыток приковывали в стакане с поднятыми руками на ночь, сил совсем нет и на отбитых пятках сложно стоять, переминаясь на носочки. Еще содержали в подвале, где можно только сидеть и стоять – чрезвычайно маленькое помещение. Там невозможно холодно, пробирало до костей, давали воды на неопределенное количество времени – я только губы смачивала, чтобы можно было хоть слегка намочить стратегические места, еще и в период месячных, это отдельная история – добыча прокладок, вернее, использование футболки.

Там совершенно непонятно, какой день и какое время суток, потеря в пространстве, жуткий страх при звуке ключей, потому как ничего хорошего это не сулило.

Приезжали 15 человек совершать со мной половой акт, по этому случаю меня даже повели в душ. Как правило, они были в состоянии алкогольного опьянения.

На пытках, когда их частота зашкаливает, в какой-то момент наступает период безразличия и становится все равно, что происходит и будет дальше. В любом случае моя судьба мне неподвластна, мое тело мне не принадлежит. Самое страшное – они говорили, что знают, в какой садик ходит мой ребенок, и принесут ей игрушку с тротилом. Я не сомневалась, что они способны на все.

Надругавшись над моим естеством, пытаясь истребить во мне все человеческое, самая малость – это давать мне с остатками объедков грязные тарелки, не выносить ведро с экскрементами. Они унижали меня так, что невозможно понять, как я все это выдержала. Я не причинила никому никакого вреда и не имела на это умысла.

Что касается видеороликов на «России-1», которые представлены как доказательство, кратко опишу один день съемок. Завели в кабинет, сперва Захаров таскал меня за волосы, бил и всячески измывался, демонстрируя силу. Он выбил барабанную перепонку, текла кровь и воздух выходил через ухо. Когда зашел оператор, их это не смутило и не остановило, начала происходить полная вакханалия. Репортер просил: «Не надо, она же девочка». Помощник Захарова закрывал меня руками, пытаясь защитить от ударов, целовал мне голову, говорил, что с ним меня никто не обидит, потом периодически выбегал и возвращался с коньяком, чтобы я выпила и успокоилась – надо же снимать, а я слова сказать не могу.

Однажды достали меня из подвала, привезли к следователю, записали на видео это знаменательное событие: следователь держал листочек за камерой, я читала, на заднем фоне стоял адвокат. Он сказал, что придет ко мне, но следователь ответил, что я сижу там, куда прийти невозможно».

https://khpg.org/en/1608814261?fbclid=IwY2xjawHnzb5leHRuA2FlbQIxMQABHR5Bbj8tejAgjyobxiVACboM-MFckGzoBBlQqpebQmAd2GOi7ASifaMGUg_aem_cVt3nr3fjuPjpwKimwKXiQ