Елена Полюхович: дети не понимают, почему одно и тоже они должны рассказывать то одному дяде, то другому

Что нового в деле о педофилах, наделавшему еще совсем недавно столько шума? С этим вопросом мы обратились к матери пострадавших детей Елене Полюхович.

МЕНЯ ПРЕДУПРЕДИЛИ, ЧТО Я ДОЛЖНА ОТКАЗАТЬСЯ ОТ АДВОКАТА

Елена, что нового в деле о педофилах? Проходят ли следственные действия?

Несколько дней назад, после того, как дело передали в Генпрокуратуру, возобновились следственные действия. До этого, когда дело передавали из МВД, был перерыв.

А ранее проводившиеся группой МВД следственные действия подтверждают сказанное вами в отношении депутатов?

Я не знаю, имею ли я право отвечать на этот вопрос. Скажу так: эти следственные действия не дают основания прекращать дело в части причастности к нему народных депутатов Украины.

Во время следствия вы были на той квартире, где якобы проводились оргии?

Да. Иногда я оставалась на лестничной площадке, а вместо меня в квартире присутствовал мой адвокат. Понимаете это невероятно сложно. Снова туда заходить, снова это слышать…

Позавчера вечером в главном следственном управлении прокуратуры после следственных действий мне сказали, что я должна отказаться от своего адвоката. Я не понимаю юридических тонкостей, но разговор был такой, что вопрос решен, меня ставят перед фактом. Думаю, в этой истории все как-то забыли о детях. Ведь у нас за все время поменялось более десяти следователей, и мои дети не понимают, почему одно и то же они должны рассказывать сначала одному дяде, потом – второму, потом – третьему. Я не хочу менять адвоката. Во-первых, к нему привыкли мои дети. Они верят ему, называют его на «ты», он стал им другом. Во-вторых, с апреля, когда началась вся эта история, Андрей (Цыганков) очень поддерживал меня, повторяя, что следователи не должны видеть тебя заплаканной. Если ты расклеишься, сломаешься, то станешь для них материалом. В-третьих, в профессиональном плане он оправдал все мои ожидания. Я помню, как позвонила ему в первый раз вся заплаканная, на грани срыва. Он вытягивал меня из депрессии. Мы шаг за шагом проходили этот путь. Если политики с такой невероятной силой пытаются его выбить из дела, значит он профессионал. А я не хочу стать для них разменной монетой.

Лена, а то что адвокатов обвиняют в вымогательстве, вас не заставляет задуматься над их «чистоплотностью»?

Нет. Я читала расшифровки их бесед с народными депутатами, выложенные в Интернете. Мне кажется, они только подтверждают, что нардепы «там» были, и в каком именно качестве...

КОГДА ДЕТИ УВИДЕЛИ, ЧТО Я БУДУ ДРАТЬСЯ ЗА НИХ, ПОКА БУДУ ЖИВА, – ОНИ РАССКАЗАЛИ МНЕ ВСЕ

...Когда я впервые услышала об этом от дочери, я вызвала милицию, чтобы та забрала мужа. Мужа забрали, но через некоторое время отпустили. Я ведь тогда не знала, что сначала нужно провести долгое следствие. Поначалу думала, что, как в кино, виновники оказываются за решеткой через полчаса. Но в тот вечер, когда я впервые узнала об этом, я, забрав в охапку детей и кота, ушла жить к знакомым. А когда дети увидели, что я буду драться за них, пока буду жива, – они рассказали мне все.

Мы долго говорили о вас с людьми из окружения Луценко. Милиция дважды отказывала в возбуждении дела. Мне сказали, что когда в первый раз вы пришли подавать заявление, вы просто не указали там чего-то такого, за что можно было возбуждать дело. За обычное проявление отцовской ласки не возбуждают дела…

Это не совсем так. Я не могу разглашать всего – это ведь материалы следствия. И не буду пересказывать, как передо мной захлопывались двери райуправлений. Я могу только сказать, что изначально, в процессе подачи первого заявления были основания дать нам направление к врачам, на судмедэкспертизу. А мы сумели попасть к врачам, приложив максимум усилий, всеми доступными нам методами.

Скажите, а почему данные ваших врачей, подтвердившие, что дети пострадали, отличались от первого акта судмедэкспертизы, проведенной по направлению МВД?

Они не отличались.

Но министр внутренних дел, сказал, что поначалу данные судмедэкспертов не подтвердили ваших заявлений.

Министр внутренних дел рассказал в парламенте, что семь месяцев он расследовал дело, но, по-моему, сам он даже не стал с ним знакомиться перед тем, как отчитываться в парламенте. Он все время что-то путал, то место действия, то период. Зато позже рассказал в эфире, что дети усыновлены.

А народный депутат Украины – фигурант дела – требовал, чтобы меня привлекли к ответственности… Говорил, что если со мной разберется милиция, то готов забрать моих детей…

Я ХОЧУ, ЧТОБЫ МОЙ МУЖ ЖИЛ

Даже очень симпатизирующим вам людям трудно поверить, что имена нардепов, якобы причастных к оргиям, всплыли, когда вам позвонили заключенные из СИЗО и сказали, что ваш муж рассказывает невероятные вещи. Именно такой была одна из версий…

Не все, что появлялось в Интернете, было правдой. Мне действительно один раз позвонили из тюремной камеры. Но со мной говорили так вежливо и так участливо, что мне и в голову не могло прийти, что это заключенные. Мне представились, что звонят из СИЗО, спросили о наших делах, потом сказали, правда ли то, в чем обвиняют мужа. Я даже подумала, что это охранники. Сказали, что это заключенные… Тогда я ответила: спасибо за звонок, но, пожалуйста, пусть он будет жив. Они говорят: конечно, вы не волнуйтесь, мы ж не бандиты.

Признаюсь, я бы и сама не подумала, что могу говорить с преступниками.

…Я хочу, чтобы он (муж) жил. Он превратил нашу жизнь в ад. Пусть живет со всем этим – так, как живем с этим мы.

Мне было странно, что Витя Уколов нанял моему мужу адвоката. Витя был его другом, свидетелем на свадьбе с его стороны. Но он никакой мне не кум, он не крестил детей. Скажу честно, когда я узнала, что он нанял ему адвоката, я хотела ему позвонить и сказать: «Витя, давай увидимся. Я просто покажу тебе справку, которую выдали после его ареста. Там ведь медицинские показания». Будь он другом, он бы сам набрал меня и спросил: «Ленка, что за дурдом у вас там происходит?» Но параллельно я заказала у нашего Интернет-провайдера трафики. Я как пользователь могу запросить такую информацию. Получила трафики, IP-адреса. И я поняла, что у Дмитрия была такая параллельная жизнь. Я понимала, что свои потребности он не мог бы удовлетворять раз в полгода. Я понимала, что должно быть еще что-то. Дальше ситуация с адвокатом стала развиваться интересно, один адвокат ушел. Казалось, он ушел, все разузнав. Зато появился другой… Я говорила с представителем адвоката (Багирова) Макаром Барыло. Тот просто стал мне угрожать.

Уколов у меня в доме не бывал… Но адвоката нанял.

Я распечатала фото (депутата) и спрашиваю ребенка: ты его знаешь? Он: да, это дядя Витя, знаю так-то и так-то. Потом я распечатала все фото нардепов с сайта Верховной Рады, поскольку ребенок не мог долго сидеть со мной рядом и смотреть это на сайте, и стала показывать ему. Вот так все и узнала. Мой сын говорит: мама, тебе надо быть милиционером…

Лена, вы в весьма непростой ситуации. С одной стороны, есть политики, которые хотят обвинить вас в чем угодно, чтобы отвести от себя внимание общественности, с другой – оппозиция, которая готова топить своих оппонентов любыми методами...

Вы не представляете, как я не хотела огласки… Мне и моим детям это не нужно. Но дело стояло в мертвой точке, потому я обратилась к политикам.

Если честно, ждала, что мне ответит Юлия Тимошенко. А сейчас я постоянно подвергаюсь давлению... То мне говорят – ты будешь давать показания до утра. Это когда адвокатов обвинили в вымогательстве. Вчера заявили, что я должна отказаться от одного из них. Сейчас мы живем под охраной, в доме чужие люди, и я сама даже мусор не могу вынести.

Мне нужно пережить все это. Вряд ли кому-то придет в голову, что я работаю на какого-то кандидата... К счастью, со мной есть любящие, родные мне люди. Иногда я впадаю в хандру и прошу их оставить меня – со всеми моими проблемами… Но они не уходят и остаются рядом.

Коментарі

коментарів

Дата публікації: 6-11-2009 21:36 |  переглядів