Как погиб правосек Виталий Тилиженко, отражая атаку российских танков. Новые подробности

Если бы доблестная 72-ая не съебалась,то и Виталик-Кекс возможно остался бы жив
Рустам Док

Ниже публикую последнюю часть рассказа моих беларусов (в фейсбуке наша группа подписана Згуртаваньне Патрыётаў), о бое 10 августа 2015 года, где погиб один наш боец и был серьезно ранен второй.

В связи с критическим ухудшением состояния здоровья нашего раненого беларуса из Тактической Группы «Беларусь», который был серьезно ранен в бою под Волновахой 10 августа, в срочном порядке едем к нему в госпиталь в Днепропетровск, но нужны деньги на бензин туда и обратно.
Карта ПриватБанк 5457 0822 3608 9228
Александр Трушковский.

Цитата:
" Памяти погибших героев...
— Танки!
Много раз читал про танковые атаки в военной литературе, также любимая тема советских военных фильмов, но сейчас было не до пафоса. Впереди сепарское минное поле, сзади тоже мины, мы стоим между ними, растянувшись вдоль полосы зелёнки, не окопанные, с пехотным вооружением.

Наш командир кричит — не лезьте в зелёнку, могут быть мины! Плюс стали драпать бравые разведчики 72-й бригады. Они так рванули на своих БТРах, что чуть не передавили наших хлопцев. Друг
«Подолянин» позднее напишет, что за 1,5 года войны более ссыкливой разведки он не видел. По цепи пошли трофейные «Шмели», ПТУРы, РПГ, всё чем можно было остановить вражескую броню.

Краем глаза выхватил, как друг «Тихон», 74-летний боец, абсолютно не пригибаясь, спокойно, переносит на плече тубус к «Фаготу». У нас появились первые раненые, «Госпитальеры» хладнокровно боролись за их жизни.

Кто-толевее закричал: — танки вышли на дорогу! Я, с «Беларусом» схватили по РПГ-22 и залегли в зелёнке. Так получилось, что у нас оказался один автомат на двоих, «Беларусу» не хватило
автомата и он должен был стать за АГС-17, в горячке боя всё смешалось и мы оказались вместе. Я кинул ему свой автомат и стал готовить к выстрелу РПГ. Совсем близко от нас бахнуло два
разрыва, нас обдало жаром, смотрю Ян не подымает голову, кричу ему — ты как? — В порядке!

— Надо менять позицию, по нам настильно работают. Перебегаем правее метров 10, видим в зелёнке протоптана трава, Ян кричит, — там похоже вояки, расчёт СПГ-9. Снова меняем позицию, чтобы не попасть под выхлоп от выстрела СПГ. Из-за реактивного выхлопа, сделанного без предупреждения, один из наших до сих пор в реанимации, обожённый и с отбитыми внутренностями. «Беларус» молодой горячий порывается выбежать на край зелёнки, что-бы влупить из РПГ, я кричу — не дёргайся, они ещё далеко, бесполезно.

Сорвался, побежал, возвращается назад с оторванным прикладом автомата, но довольный. Влупил навесом метров за 700 до цели, чтоб боялись, хорошо, что сам цел. Я забираю автомат, досылаю
патрон, выстрел в воздух — стреляет, — это был мой единственный выстрел в бою.

В это время слышу крики — кто на СПГ, кто?! Я без практики работы с гранатомётом мало чем буду полезен, есть приданный расчёт, да и бежать под разрывами к машинам не особо хотелось, лежу на месте. Как потом оказалось один из вызвавшихся тащить СПГ был «Кекс», возле него он и погиб вместе с ребятами, прости брат...

Разрывы часто ложились вокруг наших боевых порядков, и хотя было слышно как звали медиков, — до последнего теплилась надежда, что у нас нет погибших. После подхода к сепарам подкрепления, стало понятно, что атака захлебнулась. Наша арта молчала, бронетехника свалила, а стоящие левее от нас метров на 200 два танка и бмп 72-й не произвели ни одного выстрела, чтобы нас поддержать.

Командир дал команду на отход, которую мы с «Беларусом» не услышали, нас окликнул проходящий мимо «Бугай» — чого вы лежите, все видходять!

Я помог парням запихнуть в машину тело «Бодяка», которое от близкого разрыва было сильно перемолото, подобрал его разбитую мобилу с кучей пропущенных вызовов. «Бодяк» был весёлым здоровенным мужиком, бывший учитель химии, дома у него остался один 12-ти летний сын, наверное он и набирал отца.

Подхожу к 66-му, в который грузятся хлопцы, вижу «Кедра»:
— где «Кекс»?
200-тый
— где «Тарас»?
тяжёлый 300-тый

Живые, раненые и мёртвые, на изрешечённом осколками ГАЗ 66, мы покидали поле боя. По дороге нас обстреляли танки, но с перелётом, никого не зацепило. Подобрали в поле «Да Винчи»,
машина которого была разбита и он шёл пешком пару км. Нас сопровождали взглядами бойцы 72-й бригады, которые сидели на своей броне, так и не вступившей в бой.

Когда сняли убитых в Старогнатовке с машин, подошёл к Виталику. Он лежал со спокойным лицом, глаза смотрели в небо его любимой Украины, стало понятно, что он погиб мгновенно.

Возле палатки «Госпитальеров» наша медик «Мама», перемазанная в крови ребят, забивала сумку новыми медикаментами. Она была с нами от начала и до конца боя, отчаянно спасая хлопцев, несмотря на обстрел. Она и есть символ и герой зарождающейся Новой Украины.